Финка или финский нож. История происхождения
Что такое этот самый финский нож и чем он так выделяется среди своих собратьев? Попробуем разобраться, обратившись к специалистам. Так, автор исследования «Финский нож на гранях времен» Александр Марьянко пишет: «Великое княжество Финляндское входило в состав Российской империи с 1809 по 1917 год. До этого территория Финляндии принадлежала Швеции.
Обе страны последовательно проводили политику разоружения коренных жителей, дабы не смущать их наличием оружия и не вводить в соблазн вступления в борьбу за независимость. Очевидно, что такое положение дел не слишком устраивало финнов, и XIX век ознаменовался мощным освободительным движением, олицетворением которого стала финская ножевая культура (puukko-junkkari или haijyt). Более точно этот период датируется 1790 – 1885 гг.
Отношение к ее носителям, удалым ножевым бойцам, державшим под контролем деревни в области Похъянмаа, было, по меньшей мере, неоднозначным даже в самой Финляндии. Это были своего рода борцы за свободу и независимость с одной стороны и лихие разбойнички с другой».
По большому счету речь идет об особой породе финских хулиганов. В конце концов, российское хулиганье тоже было «своего рода борцами за свободу». Правда, в роли «горячих финских парней» большей частью выступали не рабочие, почти за полным отсутствием таковых, а сыновья владельцев крупных хуторских домов или сами хозяева. Отличительным знаком таких «крутышей» были ножи с наборными рукоятями Harma Puukko. Мужичье попроще таскало повсюду национальные ножи без выкрутасов, в основном с деревянными ручками.
Да и как не носить? Ведь еще в начале XX века Финляндское Княжество оставалось аграрным регионом с развитым охотничьим и рыболовецким промыслом. Для этого и служили недорогие, удобные ножи. Самыми популярными считались пуукко (от финского puu – лес). Такой нож – универсальное оружие и орудие «лесных» людей, которое предназначено для разделки и свежевания дичи, потрошения рыбы, работы с деревом, ну и для хозяйственно-бытовых нужд.
Есть много разновидностей пуукко – в зависимости от местности, мастеров и т. д. Но существует ряд обязательных признаков, отличающих классический финский нож. Для всех пуукко характерен простой клинок, обязательно более узкий по отношению к рукояти. Лезвие не обоюдоострое, а режущее лишь с одной стороны, вторая – обух, то есть не заточенная. Подъем лезвия относительно пологий, иногда с небольшим скосом обуха или слегка поднятым кончиком острия. Длина лезвия обычно не превышала 15 см, причем соотношение длины рукояти и клинка варьировалось от 0,5 до 1,5, то есть порою рукоятка была длиннее лезвия, часто – наоборот.
Горячие финские «пуукко-юнкари» (поножовщики) Антти Исотало и Антти Раннанъярви, орудовавшие в долине реки Лапуанйоки в начале ХХ века.
Что касается рукояти, она обязательно округлая – бочкообразная или эллиптическая. Традиционные рукояти делались первоначально из твердых пород дерева, а также оленьего, лосиного рога; клинок насаживался на рукоять. Металлических оковок такие ножи обычно не предполагали, хотя позже колечки на границе клинка и рукояти встречаются постоянно.
Но главное: классический финский нож не имеет ограничителя, гарды, крестовины. Это очень важная деталь. Казалось бы, таким ножом хорошо полосовать, но неудобно наносить колющие удары.
Для европейца так оно и есть. Но у финнов для колющего удара существует особый «финский хват», при котором головка рукояти (нижняя часть) упирается в ладонь.
Другая разновидность «финского хвата» основана на том, что рукоять ножа фиксируется особым образом. У европейца удержание производится при помощи большого и указательного пальцев с упором в перекрестье ножа.
У финна же удерживающую функцию выполняют усилия мизинца и безымянного пальца.
И наконец еще одна деталь: финские ножи обычно носятся в кожаных ножнах, подвешенных к поясу сбоку или сзади, при этом в них утопает большая часть рукояти вместе с клинком.
То, что многие уголовники на северо-западе России и до революции, и после использовали классические финские ножи, неудивительно. Ведь с 80-х годов XIX века царское правительство, обеспокоенное ростом национального движения в Финляндии и кровавым характером местных «разборок», приступило к русификации части финских территорий. Тесные контакты русских с чухонцами сказались и на ножевой культуре.
Финка стала популярнейшим оружием маргиналов Петербурга, затем Москвы и других регионов России. Даже в 1931 году в фильме Николая Экка «Путевка в жизнь» Фомка Жиган орудует настоящим финским ножом.
Финка puukko.
Александр Марьянко считает, что особую популярность в уголовном мире классический финский нож приобрел после Декрета СНК РСФСР «О сдаче оружия» от 10 декабря 1918 года. Тогда-то хулиганы и урки стали гулять с «ремесленно-охотничьими» финскими ножами, вроде бы под категорию «оружия» не подпадавшими.
В 1923 году согласно инструкции № 132 от 7 мая «О порядке приобретения охотничьего огнестрельного и холодного оружия и огнестрельных припасов, регистрации и учета их» разрешение приобретать и хранить холодное оружие давали только органы милиции.
В 1927 году УК РСФСР в статье 182 предусматривает запрет на приобретение, хранение и пользование холодным оружием для несовершеннолетних, лиц, привлекавшихся к ответственности за хулиганство, и лишенных избирательных прав.
Финка Фомки Жигана из фильма «Путевка в жизнь»
К тому времени словосочетание «финский нож» в Совдепии уже неразрывно связано с уголовщиной. Сергей Есенин в «Письме матери» сетует:
И тебе в вечернем синем мраке
Часто видится одно и то ж:
Будто кто-то мне в кабацкой драке
Саданул под сердце финский нож…
В рассказе «Таракан» (1925) Михаил Булгаков повествует, как Василий Рогов случайно приобрел в нагрузку к сапогам финский ножик и затем, проиграв эти сапоги и еще пятьдесят рублей профсоюзных денег мошеннику, тут же зарезал его. Позднее, уже в «Мастере и Маргарите», то есть в конце 30-х годов, Михаил Афанасьевич вкладывает в уста своего героя Мастера фразу: «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож!».
Хроника тех лет пестрит рассказами о том, как шпана, бандиты, хулиганы пускают в ход финки. В середине 20-х годов босяки в Таврическом саду ограбили и порезали финками даже члена городской комиссии по борьбе с хулиганством.Судя по письму, присланному в начале 1927 года в «Комсомольскую правду», часть рабочей молодежи «… скучала за военным коммунизмом и шла орудовать финкой». Постоянным было упоминание нападений с финками и во время процесса 1934 года над хулиганской бандой братьев Шемогайловых.
Поэтому когда в 30-е годы началась активная кампания за ужесточение уголовной политики в отношении оборота холодного оружия, финке было уделено особое внимание. В связи с этим Александр Марьянко пишет: «После появления цикла статей, вроде публикаций 1932 -1933 гг. об убийстве братьев Морозовых хозяйственным ножом, названным в прессе «финским», даже для самых непонятливых стало ясно, что финка – варварское оружие классово-чуждых элементов для расправы с детьми и партийными активистами.
Таким образом, в 1935 г. содержание статьи 182 УК было расширено: «Запретить изготовление, хранение, сбыт и ношение кинжалов, финских ножей и тому подобного холодного оружия без разрешения НКВД в установленном порядке». Очевидно, с тех самых пор финский нож и завоевал имидж «типичного оружия уголовника» в среде обывателей и российских блюстителей порядка, подтверждения чему поступали с самого высокого уровня.
Даже после принятия нового уголовного кодекса в 1960 году Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР от 30 сентября 1969 г. по делу Л. отмечала неизменность позиции российской Фемиды относительно финского ножа: «Закон… прямо называет кинжалы и финские ножи, потому что их принадлежность к холодному оружию не вызывает сомнения ввиду заранее известных признаков, определяющих их основное назначение – быть использованным в качестве оружия, то закон также предусматривает уголовную ответственность за их ношение».
Из перечня заведомо запрещенных видов холодного оружия финский нож был выведен по рекомендации экспертов только в 1996 году постановлением № 5 Пленума Верховного суда РФ.
Столь подробный рассказ о финском ноже крайне необходим, и вот почему. Оказывается, в России финский нож приобрел свои особенности. Уже цитированный нами не раз А. Марьянко определяет российскую финку как «странный русско-финский феномен». После того как в 1917 году большевики признали независимость Финляндии, отношения между странами оставались нейтральными, но культурные связи практически прервались. Это отразилось и на ножевой культуре. Правда, в Республике Советов помнили о популярных финских ножах и даже взялись за их выпуск.
Однако, как пишет Марьянко, «ножи эти весьма отдаленно напоминали пуукко, но по укоренившейся традиции «финками» именовалось все, имеющее прямой клинок с односторонней или полуторной заточкой, скосом обуха и непременными, глубокими долами, именуемыми в просторечии «кровостоки».
На финках того времени встречались мощные навершия, выдающиеся брюшки черена рукояти, передние боевые упоры и даже развитые ограничители. Эта нестыковка ставила в тупик даже отечественных криминалистов 70-х годов, которые указывали, что «ножи, получившие известность в нашей стране почему-то под названием «финских»… обычно снабжаются разномастными рукоятками и нередко ограничителями.
Общим у них является только то, что все они по форме, соотношению размеров частей и изяществу отделки в большей или меньшей степени отличаются от настоящего финского ножа…».
Финка старинная.
Но это бы еще полбеды. Дело в том, что уголовная «финка» вообще никакого отношения к финскому ножу не имеет. Например, в Большой Советской Энциклопедии 1960-х годов «финский нож» описывается как оружие, имеющее обоюдоострый клинок длиной до 20 см и рукоять с перекладиной (крестовиной). Военная энциклопедия Claw.ru поясняет: «ФИНКА— вид кинжала с обоюдоострым коротким клинком и прямой крестовиной». То же встречаем и во множестве других источников.
Финка НКВД, 1939 г.
Хотя ради справедливости надо заметить: некоторые авторы имеют весьма отдаленное представление о том, что значит «обоюдоострый». В русском языке «обоюдоострый» – это клинок, имеющий лезвие с двух сторон. Однако А. Владзимирский в книге «Зэковские ножи» пишет: «Финка – разновидность специального псевдонационального ножа. Имеет фиксированный, обоюдоострый короткий клинок с толстым, прямым или почти прямым обухом». Откуда у обоюдоострого клинка «толстый обух», то есть незаточенная сторона лезвия, – тайна сия велика есть.
Кроме того, крестовина «блатной» финки на концах загибалась в разные стороны – вверх и вниз.
Одной из важных особенностей уголовной финки следует назвать наборную рукоять – в подражание рукоятке ножей финских «кулаков». Говорят, по чередованию цветов, количеству наборных полос и прочим деталям можно было даже узнать о статусе владельца, его уголовной биографии и т. д. – как в свое время по татуировке. Честно признаться, я ничего об этом не знаю, хотя восемнадцать лет был непосредственно связан с местами лишения свободы. «Чернушники» («сидельцы», которые занимаются изготовлением разного рода поделок – от нард и шахмат до японских мечей и шпаг по фотографиям из Эрмитажа) просто хохотали, когда слышали мои вопросы о «статусном» значении рукояти. Впрочем, может быть, некогда так и было?
Но как же финка превратилась в кинжал? Ведь это совершенно другой вид холодного оружия. И тут снова необходим экскурс в историю. Прежде всего, категорически не согласимся с А. Марьянко в том, что свою популярность финский нож приобрел в Советской России. Как мы уже писали, финка полюбилась уркаганам еще до революции. Этому ножику посвящено множество фольклорных «боевых частушек», которые относятся как к советскому, так и к досоветскому периоду. Мы приводим их по книге А. Грунтовского «Русский кулачный бой»:
Финский ножик не согнется
И рука не задрожит.
Задушевный мой товарищ
Во сырой земле лежит.
…
Ой ты, финочка стальна,
Половина литого.
Ты ищи меня, товарищ,
За рекой убитого.
…
На гуляночку явился,
Полюбуйся, милочка,
Как в моих беленьких ручках
Засверкает финочка.
…
Финский ножик, финский ножик,
Финский ножик номер пять,
Если ты кого зарежешь,
Я не буду отвечать.
…
Финский нож советской стали,
Позолоченный носок.
Если, милочка, изменишь, –
Припасай на гроб досок!
…
Финский нож советской стали — Золоченое перо,
Ты найдешь себе местечко
Под девятое ребро.
Но что понимали в то время под «финским ножиком» – это вопрос. С одной стороны, речь могла идти о классическом финском ноже:
Вологодская тюрьма,
Решетки полосатые.
Мы с товарищем сидели
За ножи носатые.
Некоторые специалисты считают, что речь идет именно о финке, у которой скос обуха к острию – «нос» – называется «щучкой» (по профилю, сходному с профилем щуки). Однако на самом деле такая ассоциация более чем сомнительна. Даже не будучи специалистом по ножам, я достаточно много общался с их зоновскими изготовителями, заинтересовался разновидностями ножей. Мастера перечислили мне множество типов клинков, которые отличаются формой «носов». Помимо традиционного «пера», напоминающего гусиное перо, и уже названной «щучки», существуют «акула», «дельфин», «уточка», «тюлень», «чирок» – и это далеко не все. И часто «носатые ножи» вовсе не обязательно финские.
Современная «пацанская» финка с наборной рукоятью.
Кроме того, под «финскими» подразумевались в России также шведские, норвежские, немецкие ножи, похожие на финский, но имеющие и принципиальные отличия: крестовину или упоры, иную форму рукояти и прочее. Этому есть и лексическое подтверждение. Например, в уголовном мире существует такое название ножа, как «саксан». Старый лагерник Семен Бадаш вспоминает в документальной повести «Колыма ты моя, Колыма…»: «Тогда подключается к разговору Сергей Шлычков. Он вынимает из-за пояса длинный нож-«саксан». Сергей Довлатов в автобиографической «Зоне» пишет:«Все грузины с ножами ходят. Если что, за ножи берутся. У Дзавашвили вот такой саксан. Не умещается за голенищем».
Что же такое саксан? Финны называют словом «Саксан» Германию (от Саксон, Sachsen). Нож саксан (реже – саксон) происходит от боевого ножа «сакс» древних германцев. Его еще называли «скрамасакс» – боевой нож с односторонней заточкой и, как правило, хвостовиком (головкой рукояти) в виде ворона. Длина клинков «саксов» была более 30 сантиметров. Конечно, саксаны, попадавшие в Россию, здорово отличались от древних собратьев, но так по-прежнему именовали длинные ножи. А поскольку они поставлялись из Финляндии, о чем говорит и финское название ножа, россияне с полным правом называли их тоже «финскими».
Нож-саксан.
Но «саксанами» в уголовном и хулиганском мире назывались также кинжалы. Вообще в фольклорных «боевых частушках» кинжалы постоянно упоминаются наряду с финскими ножами:
Финский ножики кинжал –
Это оборонушка.
Хулиганить научила
Дальняя сторонушка.
…
Где на нас кинжалы точат,
Мы туда гулять идем.
Или нас кого зарежут,
Или мы кого убьем.
…
Мы стояли было крепко,
Да товарищ побежал.
Не надейся на товарища –
Надейся на кинжал.
…
Говорят, что утопили
Атамана во реке.
Атаман идет по улице,
У него кинжал в руке.
…
Хулиганом я родился,
Хулиганом я помру.
На тот свет пойду с кинжалом,
Там зарежу сатану.
На ножевом рынке Российской империи щедро были представлены самые разные типы кинжалов: от изделий знаменитого русского мастера Егора Самсонова (особенно славились его кинжалы на медведей) до французских Шательро. Разумеется, ценились разнообразные кавказские кинжалы, но их могли позволить себе не все и носились они чаще «для фасона». Исключение – юг России, где для терских, кубанских и отчасти донских казаков кавказский кинжал считался традиционным видом оружия.
Но нас интересует особый тип кинжала, распространенный в царской России начала ХХ века. Снова обратимся к «боевым частушкам»:
Финка-ножик, финка-ножик –
Позолоченный носок,
Кто со мной подраться хочет,
Заготовь на гроб досок.
…
Финка-ножик, финка-ножик
Вылезай из-под полы,
Не найдешь ли, финка-ножик,
Ты кудрявой головы.
…
Финка-ножик, финка-ножик,
Золоченая печать.
Я зарежу за измену
И не буду отвечать.
Целый ряд знатоков настаивает на том, что в данном случае следует писать не «финка-ножик», а «Финка ножик», поскольку слово «финка» не есть производное от финского ножа, а обозначает фамилию известного на переломе XIX-XX веков изготовителя ножей Финка. Если быть совсем точными, речь идет о фирме «Уилл и Финк» (WILL& FINCK), которую во второй половине XIX века создали Фредерик Адольф Уилл и Джулиус (Юлиус) Финк из Сан-Франциско.
Нож-щучка
Эти американцы поставляли в Россию широкий ассортимент своей продукции. Но здесь ее ассоциировали исключительно с Финком, поскольку фамилию первого компаньона Уилл (по традиционной русской транскрипции «Вилл»; вспомним хотя бы Вильяма Шекспира) принимали за имя. Так из «Вилл и Финк» получался «Вилли Финк» или «Вилл Финк» (как в названии фирмы, если отбросить «непонятный значок»). Особой популярностью у покупателей пользовались небольшие кинжалы Финка с компактными ножнами.
Писатель Вадим Шефнер вспоминает в повести «Бархатный путь» о своем школьном детстве второй половины 20-х годов прошлого века: «Во-первых, я купил себе финский нож. Как ни странно, это хулиганское оружие продавалось тогда вполне открыто. Я приобрел свою «финку» в хозяйственном магазине на Малом проспекте; там же продавались ножи хозяйственные, примусы, кухонная посуда и керосин… Финка моя покоилась в ножнах, украшенных на конце свинцовым шариком. Носил я ее на брючном ремне, под курточкой. В школу, разумеется, ходил без оружия. Но по вечерам, когда мы втроем — Борька, Гошка и я — шли шлифовать асфальт на бульвар Большого проспекта (который тогда именовался проспектом Пролетарской Победы), каждый из нас был при ноже. Вряд ли мы, даже если бы и в драку ввязались, пустили бы в ход это оружие. Однако — носили. Такая уж тогда была тайная молодежная мода — походить на хулиганов...».
Версию об «американской финке» косвенно подтверждают и приведенные выше частушки. Помните, в одной упоминается «золоченая печать»? На деревянных или наборных рукоятях финских ножей никаких печатей не было, а вот на изделиях Вилла и Финка они присутствовали.
Вспомним, кстати, известную песенку:
Когда я был мальчишкой,
Носил я брюки-клеш,
Соломенную шляпу,
В кармане финский нож.
Но как это может быть? Ведь традиционный финский нож с фиксированным лезвием для ношения в кармане вроде бы не предназначен – его ножны крепились к ремню. А нож Финка – вполне приспособлен. Однако не стоит торопиться. Есть и другой вид финки, которую можно было запросто носить в кармане. И это именно финский, а не американский нож.
Увы, ни в одном пособии, ни в одной книге, ни у одного современного знатока и специалиста я не встретил упоминания об этой разновидности финского ножа пуукко. Между тем об этом типе национального ножа рассказывает энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона в статье «Ножевое мастерство»: «Из особенных форм складных ножей следует указать на складной финский «пука».
Это толстый остроконечный ножик, вращающийся на шарнире между двумя прямыми плашками без пружин; эти плашки плотно вдвигаются в отдельный черенок и задерживаются защелкой, но только когда нож открыт или вполне закрыт. Невозможность случайного закрывания делает складной финский нож очень удобным для рабочих».
Вот вам тот самый финский нож, который носил в кармане мальчик-убийца. Особо важно замечание о том, что подобные ножи были удобны для рабочих, а значит, и популярны в пролетарской среде, среди оголтелого хулиганья. По внешнему виду складной пуукко отдаленно напоминает нож, изобретенный Жозефом Опинелем в 1890-е годы и тоже имеющий оригинальную фиксацию лезвия при помощи вращающегося металлического кольца-оковки. Правда, в России «опинель» не был сколько-нибудь известен, к тому же в качестве «блатного» оружия не котируется: слишком легок, да и лезвие хлипкое.
Так что мы можем быть совершенно уверены: в рабочей и хулиганской среде поначалу, до революции, был чрезвычайно популярен именно складной нож пуукко, о котором после революции вовсе забыли. Да и финка постепенно превратилась в оригинальный уркаганский кинжал.
\с просторов\
Обе страны последовательно проводили политику разоружения коренных жителей, дабы не смущать их наличием оружия и не вводить в соблазн вступления в борьбу за независимость. Очевидно, что такое положение дел не слишком устраивало финнов, и XIX век ознаменовался мощным освободительным движением, олицетворением которого стала финская ножевая культура (puukko-junkkari или haijyt). Более точно этот период датируется 1790 – 1885 гг.
Отношение к ее носителям, удалым ножевым бойцам, державшим под контролем деревни в области Похъянмаа, было, по меньшей мере, неоднозначным даже в самой Финляндии. Это были своего рода борцы за свободу и независимость с одной стороны и лихие разбойнички с другой».
По большому счету речь идет об особой породе финских хулиганов. В конце концов, российское хулиганье тоже было «своего рода борцами за свободу». Правда, в роли «горячих финских парней» большей частью выступали не рабочие, почти за полным отсутствием таковых, а сыновья владельцев крупных хуторских домов или сами хозяева. Отличительным знаком таких «крутышей» были ножи с наборными рукоятями Harma Puukko. Мужичье попроще таскало повсюду национальные ножи без выкрутасов, в основном с деревянными ручками.
Да и как не носить? Ведь еще в начале XX века Финляндское Княжество оставалось аграрным регионом с развитым охотничьим и рыболовецким промыслом. Для этого и служили недорогие, удобные ножи. Самыми популярными считались пуукко (от финского puu – лес). Такой нож – универсальное оружие и орудие «лесных» людей, которое предназначено для разделки и свежевания дичи, потрошения рыбы, работы с деревом, ну и для хозяйственно-бытовых нужд.
Есть много разновидностей пуукко – в зависимости от местности, мастеров и т. д. Но существует ряд обязательных признаков, отличающих классический финский нож. Для всех пуукко характерен простой клинок, обязательно более узкий по отношению к рукояти. Лезвие не обоюдоострое, а режущее лишь с одной стороны, вторая – обух, то есть не заточенная. Подъем лезвия относительно пологий, иногда с небольшим скосом обуха или слегка поднятым кончиком острия. Длина лезвия обычно не превышала 15 см, причем соотношение длины рукояти и клинка варьировалось от 0,5 до 1,5, то есть порою рукоятка была длиннее лезвия, часто – наоборот.
Горячие финские «пуукко-юнкари» (поножовщики) Антти Исотало и Антти Раннанъярви, орудовавшие в долине реки Лапуанйоки в начале ХХ века.
Что касается рукояти, она обязательно округлая – бочкообразная или эллиптическая. Традиционные рукояти делались первоначально из твердых пород дерева, а также оленьего, лосиного рога; клинок насаживался на рукоять. Металлических оковок такие ножи обычно не предполагали, хотя позже колечки на границе клинка и рукояти встречаются постоянно.
Но главное: классический финский нож не имеет ограничителя, гарды, крестовины. Это очень важная деталь. Казалось бы, таким ножом хорошо полосовать, но неудобно наносить колющие удары.
Для европейца так оно и есть. Но у финнов для колющего удара существует особый «финский хват», при котором головка рукояти (нижняя часть) упирается в ладонь.
Другая разновидность «финского хвата» основана на том, что рукоять ножа фиксируется особым образом. У европейца удержание производится при помощи большого и указательного пальцев с упором в перекрестье ножа.
У финна же удерживающую функцию выполняют усилия мизинца и безымянного пальца.
И наконец еще одна деталь: финские ножи обычно носятся в кожаных ножнах, подвешенных к поясу сбоку или сзади, при этом в них утопает большая часть рукояти вместе с клинком.
То, что многие уголовники на северо-западе России и до революции, и после использовали классические финские ножи, неудивительно. Ведь с 80-х годов XIX века царское правительство, обеспокоенное ростом национального движения в Финляндии и кровавым характером местных «разборок», приступило к русификации части финских территорий. Тесные контакты русских с чухонцами сказались и на ножевой культуре.
Финка стала популярнейшим оружием маргиналов Петербурга, затем Москвы и других регионов России. Даже в 1931 году в фильме Николая Экка «Путевка в жизнь» Фомка Жиган орудует настоящим финским ножом.
Финка puukko.
Александр Марьянко считает, что особую популярность в уголовном мире классический финский нож приобрел после Декрета СНК РСФСР «О сдаче оружия» от 10 декабря 1918 года. Тогда-то хулиганы и урки стали гулять с «ремесленно-охотничьими» финскими ножами, вроде бы под категорию «оружия» не подпадавшими.
В 1923 году согласно инструкции № 132 от 7 мая «О порядке приобретения охотничьего огнестрельного и холодного оружия и огнестрельных припасов, регистрации и учета их» разрешение приобретать и хранить холодное оружие давали только органы милиции.
В 1927 году УК РСФСР в статье 182 предусматривает запрет на приобретение, хранение и пользование холодным оружием для несовершеннолетних, лиц, привлекавшихся к ответственности за хулиганство, и лишенных избирательных прав.
Финка Фомки Жигана из фильма «Путевка в жизнь»
К тому времени словосочетание «финский нож» в Совдепии уже неразрывно связано с уголовщиной. Сергей Есенин в «Письме матери» сетует:
И тебе в вечернем синем мраке
Часто видится одно и то ж:
Будто кто-то мне в кабацкой драке
Саданул под сердце финский нож…
В рассказе «Таракан» (1925) Михаил Булгаков повествует, как Василий Рогов случайно приобрел в нагрузку к сапогам финский ножик и затем, проиграв эти сапоги и еще пятьдесят рублей профсоюзных денег мошеннику, тут же зарезал его. Позднее, уже в «Мастере и Маргарите», то есть в конце 30-х годов, Михаил Афанасьевич вкладывает в уста своего героя Мастера фразу: «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож!».
Хроника тех лет пестрит рассказами о том, как шпана, бандиты, хулиганы пускают в ход финки. В середине 20-х годов босяки в Таврическом саду ограбили и порезали финками даже члена городской комиссии по борьбе с хулиганством.Судя по письму, присланному в начале 1927 года в «Комсомольскую правду», часть рабочей молодежи «… скучала за военным коммунизмом и шла орудовать финкой». Постоянным было упоминание нападений с финками и во время процесса 1934 года над хулиганской бандой братьев Шемогайловых.
Поэтому когда в 30-е годы началась активная кампания за ужесточение уголовной политики в отношении оборота холодного оружия, финке было уделено особое внимание. В связи с этим Александр Марьянко пишет: «После появления цикла статей, вроде публикаций 1932 -1933 гг. об убийстве братьев Морозовых хозяйственным ножом, названным в прессе «финским», даже для самых непонятливых стало ясно, что финка – варварское оружие классово-чуждых элементов для расправы с детьми и партийными активистами.
Таким образом, в 1935 г. содержание статьи 182 УК было расширено: «Запретить изготовление, хранение, сбыт и ношение кинжалов, финских ножей и тому подобного холодного оружия без разрешения НКВД в установленном порядке». Очевидно, с тех самых пор финский нож и завоевал имидж «типичного оружия уголовника» в среде обывателей и российских блюстителей порядка, подтверждения чему поступали с самого высокого уровня.
Даже после принятия нового уголовного кодекса в 1960 году Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР от 30 сентября 1969 г. по делу Л. отмечала неизменность позиции российской Фемиды относительно финского ножа: «Закон… прямо называет кинжалы и финские ножи, потому что их принадлежность к холодному оружию не вызывает сомнения ввиду заранее известных признаков, определяющих их основное назначение – быть использованным в качестве оружия, то закон также предусматривает уголовную ответственность за их ношение».
Из перечня заведомо запрещенных видов холодного оружия финский нож был выведен по рекомендации экспертов только в 1996 году постановлением № 5 Пленума Верховного суда РФ.
Столь подробный рассказ о финском ноже крайне необходим, и вот почему. Оказывается, в России финский нож приобрел свои особенности. Уже цитированный нами не раз А. Марьянко определяет российскую финку как «странный русско-финский феномен». После того как в 1917 году большевики признали независимость Финляндии, отношения между странами оставались нейтральными, но культурные связи практически прервались. Это отразилось и на ножевой культуре. Правда, в Республике Советов помнили о популярных финских ножах и даже взялись за их выпуск.
Однако, как пишет Марьянко, «ножи эти весьма отдаленно напоминали пуукко, но по укоренившейся традиции «финками» именовалось все, имеющее прямой клинок с односторонней или полуторной заточкой, скосом обуха и непременными, глубокими долами, именуемыми в просторечии «кровостоки».
На финках того времени встречались мощные навершия, выдающиеся брюшки черена рукояти, передние боевые упоры и даже развитые ограничители. Эта нестыковка ставила в тупик даже отечественных криминалистов 70-х годов, которые указывали, что «ножи, получившие известность в нашей стране почему-то под названием «финских»… обычно снабжаются разномастными рукоятками и нередко ограничителями.
Общим у них является только то, что все они по форме, соотношению размеров частей и изяществу отделки в большей или меньшей степени отличаются от настоящего финского ножа…».
Финка старинная.
Но это бы еще полбеды. Дело в том, что уголовная «финка» вообще никакого отношения к финскому ножу не имеет. Например, в Большой Советской Энциклопедии 1960-х годов «финский нож» описывается как оружие, имеющее обоюдоострый клинок длиной до 20 см и рукоять с перекладиной (крестовиной). Военная энциклопедия Claw.ru поясняет: «ФИНКА— вид кинжала с обоюдоострым коротким клинком и прямой крестовиной». То же встречаем и во множестве других источников.
Финка НКВД, 1939 г.
Хотя ради справедливости надо заметить: некоторые авторы имеют весьма отдаленное представление о том, что значит «обоюдоострый». В русском языке «обоюдоострый» – это клинок, имеющий лезвие с двух сторон. Однако А. Владзимирский в книге «Зэковские ножи» пишет: «Финка – разновидность специального псевдонационального ножа. Имеет фиксированный, обоюдоострый короткий клинок с толстым, прямым или почти прямым обухом». Откуда у обоюдоострого клинка «толстый обух», то есть незаточенная сторона лезвия, – тайна сия велика есть.
Кроме того, крестовина «блатной» финки на концах загибалась в разные стороны – вверх и вниз.
Одной из важных особенностей уголовной финки следует назвать наборную рукоять – в подражание рукоятке ножей финских «кулаков». Говорят, по чередованию цветов, количеству наборных полос и прочим деталям можно было даже узнать о статусе владельца, его уголовной биографии и т. д. – как в свое время по татуировке. Честно признаться, я ничего об этом не знаю, хотя восемнадцать лет был непосредственно связан с местами лишения свободы. «Чернушники» («сидельцы», которые занимаются изготовлением разного рода поделок – от нард и шахмат до японских мечей и шпаг по фотографиям из Эрмитажа) просто хохотали, когда слышали мои вопросы о «статусном» значении рукояти. Впрочем, может быть, некогда так и было?
Но как же финка превратилась в кинжал? Ведь это совершенно другой вид холодного оружия. И тут снова необходим экскурс в историю. Прежде всего, категорически не согласимся с А. Марьянко в том, что свою популярность финский нож приобрел в Советской России. Как мы уже писали, финка полюбилась уркаганам еще до революции. Этому ножику посвящено множество фольклорных «боевых частушек», которые относятся как к советскому, так и к досоветскому периоду. Мы приводим их по книге А. Грунтовского «Русский кулачный бой»:
Финский ножик не согнется
И рука не задрожит.
Задушевный мой товарищ
Во сырой земле лежит.
…
Ой ты, финочка стальна,
Половина литого.
Ты ищи меня, товарищ,
За рекой убитого.
…
На гуляночку явился,
Полюбуйся, милочка,
Как в моих беленьких ручках
Засверкает финочка.
…
Финский ножик, финский ножик,
Финский ножик номер пять,
Если ты кого зарежешь,
Я не буду отвечать.
…
Финский нож советской стали,
Позолоченный носок.
Если, милочка, изменишь, –
Припасай на гроб досок!
…
Финский нож советской стали — Золоченое перо,
Ты найдешь себе местечко
Под девятое ребро.
Но что понимали в то время под «финским ножиком» – это вопрос. С одной стороны, речь могла идти о классическом финском ноже:
Вологодская тюрьма,
Решетки полосатые.
Мы с товарищем сидели
За ножи носатые.
Некоторые специалисты считают, что речь идет именно о финке, у которой скос обуха к острию – «нос» – называется «щучкой» (по профилю, сходному с профилем щуки). Однако на самом деле такая ассоциация более чем сомнительна. Даже не будучи специалистом по ножам, я достаточно много общался с их зоновскими изготовителями, заинтересовался разновидностями ножей. Мастера перечислили мне множество типов клинков, которые отличаются формой «носов». Помимо традиционного «пера», напоминающего гусиное перо, и уже названной «щучки», существуют «акула», «дельфин», «уточка», «тюлень», «чирок» – и это далеко не все. И часто «носатые ножи» вовсе не обязательно финские.
Современная «пацанская» финка с наборной рукоятью.
Кроме того, под «финскими» подразумевались в России также шведские, норвежские, немецкие ножи, похожие на финский, но имеющие и принципиальные отличия: крестовину или упоры, иную форму рукояти и прочее. Этому есть и лексическое подтверждение. Например, в уголовном мире существует такое название ножа, как «саксан». Старый лагерник Семен Бадаш вспоминает в документальной повести «Колыма ты моя, Колыма…»: «Тогда подключается к разговору Сергей Шлычков. Он вынимает из-за пояса длинный нож-«саксан». Сергей Довлатов в автобиографической «Зоне» пишет:«Все грузины с ножами ходят. Если что, за ножи берутся. У Дзавашвили вот такой саксан. Не умещается за голенищем».
Что же такое саксан? Финны называют словом «Саксан» Германию (от Саксон, Sachsen). Нож саксан (реже – саксон) происходит от боевого ножа «сакс» древних германцев. Его еще называли «скрамасакс» – боевой нож с односторонней заточкой и, как правило, хвостовиком (головкой рукояти) в виде ворона. Длина клинков «саксов» была более 30 сантиметров. Конечно, саксаны, попадавшие в Россию, здорово отличались от древних собратьев, но так по-прежнему именовали длинные ножи. А поскольку они поставлялись из Финляндии, о чем говорит и финское название ножа, россияне с полным правом называли их тоже «финскими».
Нож-саксан.
Но «саксанами» в уголовном и хулиганском мире назывались также кинжалы. Вообще в фольклорных «боевых частушках» кинжалы постоянно упоминаются наряду с финскими ножами:
Финский ножики кинжал –
Это оборонушка.
Хулиганить научила
Дальняя сторонушка.
…
Где на нас кинжалы точат,
Мы туда гулять идем.
Или нас кого зарежут,
Или мы кого убьем.
…
Мы стояли было крепко,
Да товарищ побежал.
Не надейся на товарища –
Надейся на кинжал.
…
Говорят, что утопили
Атамана во реке.
Атаман идет по улице,
У него кинжал в руке.
…
Хулиганом я родился,
Хулиганом я помру.
На тот свет пойду с кинжалом,
Там зарежу сатану.
На ножевом рынке Российской империи щедро были представлены самые разные типы кинжалов: от изделий знаменитого русского мастера Егора Самсонова (особенно славились его кинжалы на медведей) до французских Шательро. Разумеется, ценились разнообразные кавказские кинжалы, но их могли позволить себе не все и носились они чаще «для фасона». Исключение – юг России, где для терских, кубанских и отчасти донских казаков кавказский кинжал считался традиционным видом оружия.
Но нас интересует особый тип кинжала, распространенный в царской России начала ХХ века. Снова обратимся к «боевым частушкам»:
Финка-ножик, финка-ножик –
Позолоченный носок,
Кто со мной подраться хочет,
Заготовь на гроб досок.
…
Финка-ножик, финка-ножик
Вылезай из-под полы,
Не найдешь ли, финка-ножик,
Ты кудрявой головы.
…
Финка-ножик, финка-ножик,
Золоченая печать.
Я зарежу за измену
И не буду отвечать.
Целый ряд знатоков настаивает на том, что в данном случае следует писать не «финка-ножик», а «Финка ножик», поскольку слово «финка» не есть производное от финского ножа, а обозначает фамилию известного на переломе XIX-XX веков изготовителя ножей Финка. Если быть совсем точными, речь идет о фирме «Уилл и Финк» (WILL& FINCK), которую во второй половине XIX века создали Фредерик Адольф Уилл и Джулиус (Юлиус) Финк из Сан-Франциско.
Нож-щучка
Эти американцы поставляли в Россию широкий ассортимент своей продукции. Но здесь ее ассоциировали исключительно с Финком, поскольку фамилию первого компаньона Уилл (по традиционной русской транскрипции «Вилл»; вспомним хотя бы Вильяма Шекспира) принимали за имя. Так из «Вилл и Финк» получался «Вилли Финк» или «Вилл Финк» (как в названии фирмы, если отбросить «непонятный значок»). Особой популярностью у покупателей пользовались небольшие кинжалы Финка с компактными ножнами.
Писатель Вадим Шефнер вспоминает в повести «Бархатный путь» о своем школьном детстве второй половины 20-х годов прошлого века: «Во-первых, я купил себе финский нож. Как ни странно, это хулиганское оружие продавалось тогда вполне открыто. Я приобрел свою «финку» в хозяйственном магазине на Малом проспекте; там же продавались ножи хозяйственные, примусы, кухонная посуда и керосин… Финка моя покоилась в ножнах, украшенных на конце свинцовым шариком. Носил я ее на брючном ремне, под курточкой. В школу, разумеется, ходил без оружия. Но по вечерам, когда мы втроем — Борька, Гошка и я — шли шлифовать асфальт на бульвар Большого проспекта (который тогда именовался проспектом Пролетарской Победы), каждый из нас был при ноже. Вряд ли мы, даже если бы и в драку ввязались, пустили бы в ход это оружие. Однако — носили. Такая уж тогда была тайная молодежная мода — походить на хулиганов...».
Версию об «американской финке» косвенно подтверждают и приведенные выше частушки. Помните, в одной упоминается «золоченая печать»? На деревянных или наборных рукоятях финских ножей никаких печатей не было, а вот на изделиях Вилла и Финка они присутствовали.
Вспомним, кстати, известную песенку:
Когда я был мальчишкой,
Носил я брюки-клеш,
Соломенную шляпу,
В кармане финский нож.
Но как это может быть? Ведь традиционный финский нож с фиксированным лезвием для ношения в кармане вроде бы не предназначен – его ножны крепились к ремню. А нож Финка – вполне приспособлен. Однако не стоит торопиться. Есть и другой вид финки, которую можно было запросто носить в кармане. И это именно финский, а не американский нож.
Увы, ни в одном пособии, ни в одной книге, ни у одного современного знатока и специалиста я не встретил упоминания об этой разновидности финского ножа пуукко. Между тем об этом типе национального ножа рассказывает энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона в статье «Ножевое мастерство»: «Из особенных форм складных ножей следует указать на складной финский «пука».
Это толстый остроконечный ножик, вращающийся на шарнире между двумя прямыми плашками без пружин; эти плашки плотно вдвигаются в отдельный черенок и задерживаются защелкой, но только когда нож открыт или вполне закрыт. Невозможность случайного закрывания делает складной финский нож очень удобным для рабочих».
Вот вам тот самый финский нож, который носил в кармане мальчик-убийца. Особо важно замечание о том, что подобные ножи были удобны для рабочих, а значит, и популярны в пролетарской среде, среди оголтелого хулиганья. По внешнему виду складной пуукко отдаленно напоминает нож, изобретенный Жозефом Опинелем в 1890-е годы и тоже имеющий оригинальную фиксацию лезвия при помощи вращающегося металлического кольца-оковки. Правда, в России «опинель» не был сколько-нибудь известен, к тому же в качестве «блатного» оружия не котируется: слишком легок, да и лезвие хлипкое.
Так что мы можем быть совершенно уверены: в рабочей и хулиганской среде поначалу, до революции, был чрезвычайно популярен именно складной нож пуукко, о котором после революции вовсе забыли. Да и финка постепенно превратилась в оригинальный уркаганский кинжал.
\с просторов\
4 комментария
Предпочитаю ножи с гардой.