Эйфелева башня, если озвученные ещё в начале года планы осуществляются, в настоящее время должна заметно обновляться – и уж наверняка, если приводится в порядок её внешний вид, то и внутри ведутся какие-то работы. Но про подробности этих работ вряд ли напишут в новостях, да и сам факт того, что внутри главной парижской достопримечательности ещё много всего неожиданного, стал бы сюрпризом даже для многих французов.




Для начала напомним, что в феврале 2021-го года было объявлено, что Эйфелева башня будет обновлена и будет проведена самая масштабная реконструкция за всю её 130-летнюю историю. Тем более, что есть и повод – Олимпийские игры, которые пройдут в Париже в 2024 году.

Главной «фишкой» должно стать то, что всю башню покрасят заново – при этом она должна получить золотой оттенок. Масштаб работ характеризует такая подробность – оказывается, предварительно с конструкции должны снять аж 19 слоёв старой краски. Известно, что творение знаменитого Гюстава Эйфеля покрывали новый слоем краски каждые 7 лет – для защиты от воздействий окружающей среды и для придания свежести, скажем так.

Интересно, что считается, что золотистый, или жёлто-коричневый цвет планировал придать башне сам автор её проекта – собственно, она такой и была ещё в начале 20-го века. В паре с символическим золотом Олимпиады, как цели всех спортсменов, которые приедут в Париж на соревнования, выбор нового цвета для Эйфелевой башни кажется более чем обоснованным. Как, надо понимать, и озвученный бюджет в 50 млн евро, выделенный на эти работы.

По всей видимости, часть этой суммы так или иначе будет потрачена на реставрацию и ремонт «внутренних убранств» Эйфелевой башни. Хотя, повторимся, особо даже местная пресса про это ничего не пишет, делая акцент на 18 тысячах металлических деталей, скрепленных 2,5 миллионами заклёпок, из которых состоит это строение высотой в 324 метра. Но далеко не все эти заклёпки – снаружи, было там что клепать и внутри.

Известно, что первый вариант башни, получивший имя Эйфеля, придуман был не им, а сотрудником его инженерного бюро по имени Морис Кёшлен. Затем, когда сам Гюстав Эйфель решил выдвинуть этот проект на конкурс, который объявили парижские власти, к работе над ним подключился ещё один сотрудник бюро, Эмиль Нугье. Именно на эти два имени и на имя самого Эйфеля в итоге был получен патент на проект конструкции.

А вот затем Гюстав Эйфель выкупает у них право на этот патент и уже «в одно лицо» подаёт заявку на участие в конкурсе. Но даже после этого к работе над внешним видом башни привлекался ещё один архитектор – Стефан Совестр, который придумал, к примеру, те самые знаменитые арки, которые стали главными воротами, ведущими на Всемирную выставку – изначально они не были предусмотрены.

Сложно спорить с тем, что без этих арок Эйфелева башня была бы просто «300-метровым флагштоком», как называл её сначала сам Эйфель. Стефан Совестр придумал также идею разместить на этажах просторные застеклённые залы – так что, возможно, именно ему нужно сказать спасибо за то, что внутри башни есть какие-то помещения, кроме чисто технических.

Оказывается, во многом именно эти идеи стали причиной того, что Эйфелева башня до сих пор стоит – изначально ей было отведено 20 лет, после чего она должна была быть демонтирована. Вернее говоря, Гюстав Эйфель согласно заключенному договору получил право на аренду ещё не построенной башни сроком на 25 лет – случилось это в самом начале 1887 года.

После этого он создал акционерное общество, чтобы добрать нужную сумму для строительство плюс к тем 1,5 млн франков, которые ему выделило государство. Пришлось добавить ещё 5 млн франков, половину которых внёс сам Эйфель, а половину – три французских банка. Впрочем, все вложения окупились за время проведения Всемирной выставки, так что дальше оставалось только собирать прибыль.

Нужно отметить, что к этому времени сам Эйфель был уже более чем опытным специалистом по проектированию металлических конструкций, а также их «внутренностей». Известно, скажем, что в 1886-м году он принимал непосредственное участие в работе над внутренним пространством Статуи Свободы, установленной в том же году в Нью-Йорке.

Так что же такого было внутри башни? Очевидно, что конструкция быстро стала привлекать публику за счёт своей высоты – несмотря на то, что во время её открытия ещё не работали лифты и надо было пройти 1710 ступеней, одна из лучших смотровых площадок Парижа быстро стала популярной. Были и другие подходящие развлечения – например, в башне открылось настоящее почтовое отделение для отправки открыток на воздушном шаре.

На втором этаже башни почти сразу же открылась редакция газеты Le Figaro и её типография, так что часть новой башни стала настоящим издательским центром. Оказывается, был также открыт настоящий театральный зал или что-то вроде современного конференц-зала – по крайней мере архивные фотографии, сделанные в момент проведения Всемирной выставки, запечатлели довольно большое помещение со сценой и рядами сидений.



Но главный повод для слухов и восторженной зависти – личный кабинет, а скорей даже личная квартира самого Гюстава Эйфеля, которая была расположена на высоте в 285 метров. При «росте» всей конструкции в 300,65 метром (остальное – антенна, размещённая на самом верху) выходит, что это настоящий пентхаус, который и сейчас бы был самым высоким жилым помещением во французской столице.

Говорят, гостями этой квартиры были самые известные люди того времени, включая Томаса Эдисона (сейчас, кстати, там что-то вроде экспозиции с воссозданной сценой встречи Эйфеля именно с Эдисоном) – правда, скорей всего Эйфель показывал своим учёным коллегам не только уникальные парижские виды, которые открывались из окон, но и знакомил их со своими научными работами.



Высота башни использовалась Эйфелем и его коллегами для самых разных опытов. Скажем, для изучения особенностей сопротивления воздуха при падении различных предметов (ну то есть они их просто бросали сверху вниз, замеряя различные параметры). На самом верху башни была обустроена обсерватория, установлены метеостанция, специальный манометр для экспериментов с давлением газов и жидкостей на высоте и, разумеется, радиостанция.

Именно с Эйфелевой башни, с её третьего этажа, в 1898-м году учёным Эженом Дюкрете была впервые осуществлена беспроводная отправка сообщения за 4 километра – внушительная дальность для того времени, когда возможности радиосвязи только начали изучаться.

К слову, затем эти возможности активно использовали военные, в том числе для перехвата немецких сообщений во время Первой мировой войны. Считается, что именно перехваченное таким образом сообщение привело к аресту знаменитой Маты Хари.

Мало кто знает, что под самой Эйфелевой башней был (и есть, но уже используется для других целей) настоящий военный бункер, который был задуман одновременно как бомбоубежище и как штаб для радистов. Но это всё было построено уже позже, когда, очевидно, стало понятно, что никто ставшую символом Парижа башню сносить не будет – ни через 20 лет, как было задумано изначально, ни, как видим, через 135 лет, которые «стукнут» Эйфелевой башне в год Парижской Олимпиады.