Немало усилий приложили писатели разных времен и народов для того, чтобы до неузнаваемости исказить реальный образ этого человека. Начиная с Раду Красивого, младшего брата Влада Цепеша, и заканчивая Брэмом Стокером и другими-писателями-мистиками конца XIX – начала XX веков, этот образ подвергался все более чудовищной трансформации, и в конечном итоге под их пером проступили жуткие черты сказочного графа Дракулы – величайшего злодея и ненасытного кровопийцы, короля всех вампиров.


Истинный Влад Дракула был храбрым рыцарем, талантливым полководцем и жестоким правителем, но в гробах он никогда не спал и человеческой кровью не питался. Его отец, рыцарь-крестоносец из ордена Поверженного Дракона (отсюда и прозвище – Дракула), носил то же имя, что и его знаменитый сын. Часто это приводило к тому, что отец и сын в представлении несведущих людей сливались в единый образ, еще более искажая и без того искаженный портрет легендарного героя.

Дракула-отец правил Валахией (1436-1447) в тяжелое и страшное время турецкой экспансии. Не имея сил противостоять могущественной Порте, он изъявил покорность султану. Однако султан, никому не веривший на слово, держал его в тюрьме до тех пор, пока Дракула не дал ему в качестве заложников двух младших сыновей – двенадцатилетнего Влада и девятилетнего Раду.

В течение пяти долгих лет мальчики содержались под строгим надзором в турецкой крепости Эгригёз. В плену дети валашского господаря вели себя по-разному. Старший из них, тщательно скрывая ненависть, мечтал лишь о мести поработителям, а младший, податливый как воск, вполне покорился врагам и принял ислам.

Тем временем на Балканах происходили важные события. Храбрый трансильванский воевода Янош Хуньяди поднял знамя борьбы против жестоких завоевателей-османов. Влад Дракула, рискуя жизнью сыновей-заложников, направил ему в подмогу валашскую дружину под началом Мирчу, своего старшего сына и наследника престола. Вопреки опасениям господаря, султан Мурад II не тронул маленьких пленников, так как надеялся со временем сделать из них марионеток, послушных проводников его политики в румынских землях. Впоследствии выяснилось, что расчеты султана на Раду чел Фрумоша (Красавчика) вполне оправдались, а вот в отношении Влада он жестоко просчитался.

Три года спустя после Варненской битвы Влад II Дракула и принц Мирчу погибли от рук мятежных бояр. Могущественный Янош Хуньяди возвел на валашский трон своего соратника Владислава. Ставленник венгров, естественно, никак не устраивал повелителя османов. Вот тогда-то и пришло время заменить его кем-то из сыновей Дракулы. Раду был еще слишком юн, поэтому выбор султана пал на его старшего брата.

В сентябре 1448 года, пока Владислав сражался с турками на Косовом поле, отряд турецкой кавалерии доставил Влада в Тырговиште, столицу Валахии. Так 17-тилетний юноша впервые воцарился на престоле отца. Впрочем, ненадолго – всего лишь на месяц. Вернувшись из похода, Владислав с боем овладел столицей, а его молодой противник, не успевший еще изведать вкуса власти, бежал в соседнюю Молдавию.

За шесть лет, проведенных там, Дракула-сын близко сошелся со Штефаном чел Маре (будущим господарем Молдовы Стефаном Великим). Молодые люди вместе учились, охотились и даже сражались с поляками. Перед расставанием Влад и Стефан поклялись в вечной дружбе, договорившись поддерживать друг друга в борьбе за корону, а добившись власти, совместно выступить против османов.

В 1455 году венгерский регент Янош Хуньяди пригласил Влада в Трансильванию, доверив ему командование пограничным контингентом войск. Впервые столкнувшись в бою с турками, Дракула-сын проявил себя бесстрашным и непобедимым рыцарем. О его подвигах начали складывать легенды. Одна из них повествует о том, как молодой витязь, летевший на горячем вороном коне во главе отряда «драконов», на полном скаку ворвался во вражеские ряды и одним взмахом подцепил на копье трех янычар.

Добившись безграничного уважения своих солдат и набравшись военного опыта, Влад Дракула на исходе лета 1456 года перешел Карпаты, разгромил войско Владислава, и, убив соперника, вторично взошел на престол Валахии. Едва утвердившись на троне, молодой господарь, верный дружеской клятве, направил закаленных в боях «драконов» в Молдавию, где рыцари Дракулы, сокрушив узурпатора Петра Арона, добыли корону для Штефана чел Маре.

В качестве государя Влад III Дракула, стремившийся к неограниченной личной власти, действовал решительно и бескомпромиссно. Укрепив государственный аппарат, он создал небольшую, но на редкость боеспособную армию из храбрых румынских крестьян, отличившихся в прежних боях и получивших в награду небольшие поместья вместе с дворянским титулом. Готовясь к предстоящим сражениям с турецкими завоевателями, новый господарь позаботился опоясать страну кольцом крепостей, обновляя старые и возводя новые каменные замки в Турну, Северине, Поенари, Комане, Булэнешти, Тыргшоре и столичном Тырговиште.

Одну из своих приоритетных политических задач Влад III видел в усилении влияния православной церкви. Правитель щедро жаловал земли, деньги и привилегии церквям и монастырям, превратив главный из них, Снагов, в общепризнанный центр православия. Молодой господарь всемерно поддерживал и развитие отечественной торговли; проводя политику протекционизма, он в 1459 году ограничил торговлю иностранных купцов несколькими ярмарками в пограничных районах княжества.

Радикальная, кровавая внутренняя политика Дракулы-сына очень напоминает опричнину Ивана Грозного, ужаснувшую Московское государство столетие спустя. Подобно царю Ивану, валашский господарь безжалостно расправлялся с изменниками-аристократами, возвышая незнатных, но лично преданных ему людей. В этом нет ничего удивительного, поскольку косные, своевольные, мятежные, протурецки настроенные бояре всячески противились его реформам и вредили господарю на каждом шагу. К расправе с непокорными феодалами его призывала и кровная месть. Влад не забыл, как предатели-бояре обошлись с его родными: отца, прежде чем убить, изверги подвергли жесточайшим пыткам, а брата Мирчу сначала ослепили, а потом живьем закопали в землю.

В первые же годы правления неумолимый мститель казнил сотни бояр. Изменников беспощадно вешали, сжигали, четвертовали, но чаще всего обрекали на долгую и мучительную смерть, насаживая на деревянные колы. За этот излюбленный способ казни, позаимствованный им у турок, враги и дали Владу мрачное прозвище Цепеш («Колосажатель»). Политические противники валашского господаря уверяли, будто постоянные зрелища свирепых казней постепенно сделали из патриота настоящего садиста. Вид корчащихся в агонии тел якобы стал доставлять ему дьявольское удовольствие, и Влад Цепещ вскоре начал сажать на кол за малейшую провинность, а то и вовсе просто так, ради забавы.

Внешнеполитический курс Влада Цепеша был полностью подчинен одной главной цели – подготовке к неизбежной войне с Османской империей. Первое время Дракула имитировал лояльность по отношению к Мехмеду II Завоевателю, на словах признавая себя подданным султана. Официальные контакты между Валахией и Портой оформил договор 1460 года, закрепивший верховную власть повелителя правоверных и обязавший господаря выплачивать туркам ежегодную дань в размере 10 тысяч пиастров.

Спустя всего полгода с момента подписания данного договора Дракула отказался от выплаты унизительной дани. К этому времени энергичный правитель успел окончательно подавить внутреннюю оппозицию и подготовить страну, народ и армию к освободительной войне. Заключив антитурецкий союз со Стефаном Молдавским и венгерским королем Матьяшем Корвиным, сыном Яноша Хуньяди, дерзкий воитель первым бросил смелый вызов всесильному султану.

По свидетельству дьяка Федора Курицына, видного дипломата и ближайшего советника «государя всея Руси» Ивана Третьего, султан не оставил надежды наставить Дракулу на путь истинный и прислал к нему посольство. Послы поклонились валашскому господарю, но фесок при этом не сняли. Тогда Дракула в гневе воскликнул:

— Почему это вы не снимаете шапок, и мне, великому господарю, такое бесчестие творите?

— Таков в нашей земле обычай, — оправдывались перепуганные послы.

Владу Дракуле, пять лет прожившему среди турок, это было прекрасно известно, но он и виду не подал.

— Раз так, я хочу, чтобы вы еще больше укрепились в вашем обычае! – и приказал прибить фески к головам послов маленькими гвоздиками.

— Передайте вашему султану, — напутствовал он на прощание обливающихся кровью послов, — пусть не посылает со своими обычаями к чужим государям!

В войне с турками бесстрашный кавалер ордена Поверженного Дракона избрал наступательную тактику. В декабре 1461 года валашские войска, захватив и уничтожив ряд крепостей на южном берегу Дуная, вторглись на территорию оккупированной врагом Болгарии. Воины Дракулы несли освобождение стонавшим под игом братьям-славянам, а туркам – быструю и лютую смерть. Пленных они не брали. В феврале следующего года, по возвращении из победоносного похода, Влад Цепеш сообщал в письме Матьяшу Корвину, что в Болгарии он истребил 23.884 турок, не считая тех, кто сгорел заживо в подожженных домах и крепостях. В доказательство своих слов суровый победитель прислал венгерскому королю соответствующее количество носов, отрезанных у мертвых и живых турецких солдат.

Громкая слава жестокого «Молота турок» прогремела тогда по всему континенту, и христианская Европа с восторгом аплодировала его успехам.

В ожидании ответного, карательного нашествия неисчислимых султанских войск, Влад Цепеш в том же письме призывал на помощь сиятельного союзника:

«Милостивый государь, если биться с ними входит в намерения Твоего величества, набери со всей страны войско, как из кавалеристов, так и пехотинцев, приведи их через горы в нашу страну и соизволь здесь биться с турками. А если Твое величество не желает явиться самолично, тогда пришли все войско в трансильванские владения Твоего величества, еще до праздника святого Григория. Если же в планы Твоего величества не входит присылать все войско, пришли тогда столько воинов, сколько пожелаешь, хотя бы из Трансильвании и секейского края».

Однако венгерский король не сделал ни того, ни другого – он и сам не явился, и солдат не прислал. Ничем не помог другу и Стефан Молдавский, обязанный Владу короной. Бесчестные союзники попросту предали валашского господаря, обрекая его маленькую страну на верную гибель.

Между тем повелитель османов, разъяренный недавно пережитым унижением, стягивал к Дунаю Румелийскую и Анатолийскую армии. Нисколько не сомневаясь в победе, Мехмед Завоеватель призвал к себе Раду Красивого, по-прежнему содержавшегося на положении почетного пленника. В «Записках» Константина из Островицы, подневольного христианского воина султана, зафиксированы любопытные детали их встречи:

«… А когда он [Раду] пришел, султан поднялся, взял его за руку и посадил подле себя на другом, немного более низком престоле, по правой стороне от себя, и приказал принести синее одеяние из парчи и надеть на него, потом он приказал принести красную хоругвь и отдал ее ему, а к тому же золото, коней, шатры, какие подобают господарю, и тут же отправил с ним четыре тысячи коней вперед к Никополю, чтобы он его там ожидал, и сам, не мешкая, двинулся вслед за ним».

Такое благоволение падишаха к брату Дракулы объясняется не только стремлением видеть на валашском троне послушного и преданного вассала. Мехмед Фатих, предпочитавший красивых мальчиков и юношей женам и наложницам, питал к смазливому фавориту по-настоящему пылкие чувства.

В мае 1462 года турецкие войска, скопившиеся у Никополя, форсировали Дунай. Валахи стойко обороняли северный берег реки, нанося неприятелю серьезные потери. Некоторые подробности этой битвы при Турну нам известны опять-таки благодаря запискам сербского воина Константина, принимавшего участие в походе на румынские земли:

«… Тогда султан велел дать им [янычарам] восемнадцать больших снаряженных лодок и других приспособлений: пушек, ружей, больших и малых пищалей. А когда наступила ночь, мы сели в лодки и быстро поплыли по воде вниз так, что звуков от весел и людей не было слышно. И мы приехали на ту сторону на один гон ниже того места, где расположилось их войско, и тут мы окопались, поставив орудия и прикрыв их вокруг большими щитами; около себя мы поставили дреколья для того, чтобы с нами ничего не могли сделать всадники. Потом лодки поплыли на ту сторону, и все янычары переправились к нам.

Затем мы, будучи наизготове, двинулись постепенно к войску с пиками, щитами и орудиями… а враги тем временем перебили у нас без пушек двести пятьдесят янычар. А султан, видя, как на той стороне разворачивается битва, страшно жалел, что не может помочь со своим войском, и на него напал сильный страх. Потом, видя, что наши ряды так быстро редеют, мы… имея двадцать малых пушек, внезапно стали палить, так что все войско их отогнали с поля… Султан пустил в бой другую часть пехоты, которая называется азапы… и велел им быстрее переправиться к нам. Дракула же, видя, что он не может оборонить перевоз, отошел от нас прочь. А потом и султан переправился со всей своей силой… А оттуда мы пошли к Валашской земле вслед за Дракулой, а его брат – перед нами».

150-титысячной армии султана валашский господарь мог противопоставить не более 25 тысяч бойцов, но это были отчаянные, ненавидевшие турецких поработителей воины. Что касается самого Дракулы, то он обладал незаурядным военным талантом и, прекрасно зная сильные и слабые стороны противника, успешно применил для борьбы с ним тактику устрашения. Перекрыв все дороги, он намеренно оставил одну из них свободной. Турецкий авангард, наступая по ней, попал в засаду и частью был перебит, частью – пленен. Тогда Дракула приказал расставить по обеим сторонам 30-тикилометровой дороги заранее заготовленные острые колья с насаженными на них пленниками. Полторы тысячи пленных янычар корчились на колах в страшных муках. Офицерам была оказана особая честь – их колья позолотили охрой. Когда турецкие солдаты, наступая, увидели, что произошло с авангардом, их боевой пыл и рвение заметно поубавились. А Дракула, уклоняясь от решающих сражений, повел против них партизанскую войну, не забывая угощать противника все новыми и новыми леденящими душу зрелищами.

В этом походе армия османов претерпела неимоверные лишения. Люди и кони жестоко страдали от жажды и голода, поскольку патриоты, отступая в горы, отравили колодцы и сожгли все посевы на полях вместе с домами. Таким образом, путь пролегал по выжженной, обезлюдевшей земле, превращенной в безжизненную пустыню. Столица Валахии, никем не охраняемая, произвела на завоевателей самое тягостное впечатление. В покинутом городе с распахнутыми настежь воротами не оставалось ни одной живой души. Под палящим солнцем на окровавленных колах там и сям прели безобразно распухшие мертвецы с посиневшими, оплывшими лицами, усеянными отвратительными червями. В раскаленном воздухе, напоенном ужасающим зловонием, с утробным гудением носились мириады жирных мух; вороны, сидевшие на плечах и головах казненных, приветствовали османов хриплым зловещим карканьем, словно приглашая их посетить кошмарный город мертвых.

Султан, с трудом подавивший приступ тошноты, поспешил прочь от этого страшного места. Вечером 16 июня смертельно уставшие мусульманские воины разбили лагерь в окрестностях Тырговиште. Физически и морально измотанные, турки сразу же завалились спать, однако отдохнуть в эту ночь им так и не пришлось. Глубокой ночью валахи, спустившиеся с гор, разделились на два отряда и внезапно атаковали сонного врага. Влад Цепеш, командовавший первым из них, вихрем ворвался в спящий лагерь и произвел в нем страшный переполох. Эта ночная атака могла закончиться для султана полной катастрофой, если бы боярин Галес, предводитель второго партизанского отряда, действовал бы столь же решительно, но он промедлил и дал туркам время опомниться. Тем не менее, Дракула нагнал на врага такого страху, что султан Мехмед, гордый покоритель Константинополя, ударился в позорное бегство.

Важные подробности ночного сражения Дракулы стали известны из одного документа, обнаруженного среди личных бумаг папы Пия II. Неизвестный автор послания сообщал римскому первосвященнику:

«Султан осадил его [Дракулу] и обнаружил спрятавшимся в горах, где… поддерживаемый естественными природными условиями, [он] находился в окружении 24 тысяч человек, которые с готовностью следовали за ним… Созвав своих людей и объяснив им ситуацию, он легко убедил их проникнуть внутрь вражеского лагеря… Так, используя нескольких турецких пленных, которые были захвачены в сумерках, когда они опрометчиво бродили вокруг лагеря, он проник глубокой ночью с частью его отрядов в турецкий лагерь… и в течение целой ночи он быстро носился подобно молнии во всех направлениях, и вызвал великую резню… Но… другой командир [Галес] не смел атаковать лагерь с другой стороны, как было согласовано… Дракула провоцировал устройство невероятной резни, не потеряв много своих людей в таком большом столкновении, хотя было много раненных; он оставил вражеский лагерь до рассвета и вернулся к той горе, откуда пришел… он вызвал так много ужаса и тревоги… что султан… в течение ночи секретно оставил лагерь и позорно бежал...».

Достоверность этого анонимного источника подтверждает адресованное дожу письмо венецианского посла Доменико Балби, помеченное 28 июля 1462 года:

«Вступив в Валахию, Султан нашел опустошенную страну; ее жители, захватив с собой всю провизию, загодя ушли в горы или защищенные места. Турки продвигались очень осторожно, остерегаясь Влада, но не смогли сберечь себя настолько, чтоб валахи не причинили им большого вреда. Когда турки приблизились к горам, Дракул с отрядом порядка 30.000 человек напал на их лагерь дважды, причинив им большой урон… Валахи потеряли при этом 5.000 своих людей, а турки – 15.000. Видя это, Султан в срочном порядке снялся с места и перешел реку обратно, а 11-го числа сего месяца достиг Адрианополя. У границ Валахии он оставил брата Дракулы с турецким войском...».

Итак, Влад Цепеш одержал новую блистательную победу, изгнав захватчиков из своей страны, но вероломство союзников, мучительно завидовавших его славе, погубило валашского героя. Преследуя недостойного брата, отступавшего с частью султанской армии на север, Дракула вступил в пределы Молдавии и… получил внезапный удар в спину от господаря Стефана Молдавского – неверный друг, объединившийся с Раду Красивым, превратился в лютого врага. Тогда Влад покинул его владения и удалился в Трансильванию, призывая на помощь венгерского короля. На этот раз Матьяш Корвин не замедлил явиться, и, встретившись с Дракулой 26 ноября 1462 года, неожиданно для всех… арестовал его.

Такие странные, необъяснимые поступки союзников валашского господаря вызвали у современников неподдельное изумление. Антонио Бонфини, автор «Венгерской хроники», с недоумением писал о загадочном поведении короля Матьяша:

«Король перешел Альпы, как говорят, для того чтобы освободить из рук турок Дракулу… Придя туда, он, не знаю, по какой причине, ибо никто вполне этого не понял, захватил Дракулу в Трансильвании, другого же [Раду], назначенного в эту провинцию турками, вопреки всеобщему ожиданию, утвердил; этого же [Дракулу] привел в Буду пленником и держал десять лет в заточении».

Вероломный венгерский монарх, промотавший огромную сумму денег, выделенную ему папой Пием на организацию крестового похода против турок, имел наглость обвинить Влада в… сговоре с султаном! В доказательство он демонстрировал некие письма Дракулы, из текста которых следовало, что тот предлагал Мехмеду совместное нападение на Венгрию.

Абсурдность такого обвинения даже не требует опровержения, поскольку в те годы Влад Дракула был единственным христианским правителем на Балканах, кто поднял меч против победоносных османов и побил их во многих сражениях. Впоследствии было установлено, что фальшивки, находившиеся в руках у Матьяша Корвина, сфабриковали трансильванские купцы из Брашова, обозленные протекционистской политикой валашского господаря.

Мутные потоки грязной клеветы вылил на брата и красавчик Раду, захвативший престол Валахии после ареста Влада. В 1464 году он распорядился выпустить страшную книгу о Дракуле, в которой правда перемешалась с нелепыми вымыслами. Постарались и художники, иллюстрировавшие ее жуткими миниатюрами. Книга разошлась по свету, разнося зловещую славу Дракулы по разным странам. Так начала создаваться легенда. В представлении последующих поколений образ героического борца с турецкими захватчиками постепенно стерся, уступив место кошмарному образу кровожадного злодея и вампира.

Почти двенадцать лет провел Влад Дракула в заточении, прежде чем в его невероятной судьбе произошел очередной последний поворот. Новый папа, Сикст IV, реанимировавший увядшую идею крестового похода, наметил на роль вождя крестоносцев валашского героя, прославленного бича турок. Под давлением святейшего отца венгерскому королю пришлось освободить своего знаменитого узника. В 1475 году Влад Дракула, Матьяш Корвин и Штефан чел Маре возобновили союзный договор, а в ноябре следующего года венгерские и молдавские войска помогли Владу свергнуть очередного узурпатора, Басараба Лайоту, и в третий раз воссесть на престол Валахии.

Месяц спустя Дракула погиб при таинственных обстоятельствах. Единственный тоненький лучик света проливает на эту загадочную смерть письмо Стефана Молдавского, гласившее:

«… Я продолжал настаивать на том, чтобы воевода Басараб был изгнан из другой части Земли Румынской [Валахии], а на его месте был поставлен другой христианский господарь, Дракула… Я даже уговорил Его величество венгерского короля посодействовать со своей стороны… И венгерский король согласился, наконец, чтобы я собрал войско, выступил против Земли Румынской и возвел на престол названного господина. Я так и сделал, немедленно выступив и объединившись с войском королевского военачальника [Стефана Батори]. Дракула был возведен на престол. В завершение он попросил меня оставить ему для личной охраны верных нам людей, так как мунтяны не очень доверяли влахам. И я оставил ему 200 человек из числа моих придворных и, спокойный, отправился в обратный путь. А между тем, неверный Басараб вернулся и застав Дракулу одного, убил его и всех моих людей, оставшихся при нем».

Так ли именно это было, никто точно не знает. Известно лишь, что тело погибшего захоронили в монастыре Снагов, расположенном на острове посреди одноименного озера, неподалеку от современного Бухареста.

Такова печальная и удивительная история оклеветанного и оболганного рыцаря ордена Поверженного Дракона, победителя турок. Его жалкие преемники, объявившие Влада Слугой Сатаны, не стоили и волоса с головы этого человека. Раду Красивый, презренный наложник турецкого султана, до самой смерти оставался послушным орудием Мехмеда Завоевателя. Также и сын Дракулы, Влад IV Монах, занявший валашский престол в 1482 году, раболепно преклонялся перед османами и платил им дань, начисто позабыв о героическом прошлом своего отца.

\ с просторов \