Признание — царица доказательств

Фразу «Признание — царица доказательств» уже больше 30 лет приписывают сталинскому прокурору, активно участвовавшему в политических репрессиях и так называемых «московских процессах» 30-х годов XX века Андрею Януарьевичу Вышинскому. Чаще всего в качестве первоисточника указывается его монография «Теория судебных доказательств в советском праве» (1941).

Право и закон: Признание — царица доказательств


До 1988 года эта фраза, однако, почти не встречается ни в книгах, ни на страницах советской прессы. Во всяком случае Национальный корпус русского языка не знает ни одного её упоминания. Нам же с помощью сервиса Google Books удалось найти её в двух местах: на страницах детективной повести «Игра с тенью», опубликованной в 1966 году в журнале «Огонёк» (№39), а также в детективе братьев Вайнеров «Объезжайте на дорогах сбитых кошек и собак», опубликованном в 1986 году на страницах журнала «Дружба народов» (№7). Но упоминаний Вышинского в обоих описанных случаях нет.

Почему же фраза после 1988 года стала у нас крылатой и с тех пор неразрывно связана именно с Вышинским? Дело в том, что именно в этом году в «Литературной газете», одном из самых важных печатных органов пока ещё единой страны, вышла статья юриста и писателя Аркадия Ваксберга «Царица доказательств», посвящённая Вышинскому. Интересно, что в самой статье автор не приписывает прокурору таких слов, а говорит лишь следующее: «Среди многих научных трудов академика Вышинского особенно высоко в те времена ценилась монография «Теория судебных доказательств в советском праве». Именно в ней приводился один из главных постулатов древних, который активно и гипертрофированно эксплуатировался репрессивной машиной: «Признание обвиняемого — царица доказательств»».

Это верное утверждение. Оно безоценочное. Говорит о факте, который легко проверить. Действительно, веками юристы использовали латинское изречение «confessio est regina probationum». И Вышинский не раз приводил его в своих сочинениях. Однако критиковал его как устаревший принцип буржуазного права, отдельно упоминая, что такие признания часто добывались под пыткой, а это недопустимо.

Но Ваксберг, а также многие другие историки и юристы писали о том, что в реальных процессах Вышинский, как и вся сталинская судебная система, именно этим принципом и руководствовались. Признательные показания, данные под самыми жестокими пытками, никого не смущали, ложась в основу обвинительных заключений.

При этом в сознании широкой читательской аудитории такие тонкости не задержались, и фразу стали массово приписывать самому Вышинскому. Справедливости ради отметим, что Ваксберг не пытался развеять вольно или невольно созданный миф. В 1992 году писатель выпустил книгу «Царица доказательств. Вышинский и его жертвы», которая его закрепила.

Даже опровержение ошибочной атрибуции, данное ещё в 1997 году в первом издании «Словаря современных цитат» под редакцией Душенко, ситуацию не изменило. Псевдоцитата Вышинского стала мемом, который до сих пор повторяют политики и серьёзные издания.

В многочисленных апологетических по отношению к Сталину и его окружению книгах последнего двадцатилетия авторы любят подробно разбирать этот «либеральный миф». При этом они делают вывод, что раз Вышинский в теоретических работах и публичных речах критиковал обсуждаемый принцип, значит, он и в реальной судебной практике его не придерживался. А это ниоткуда не следует. То есть на месте одного мифа тут же создаётся другой, только с обратным знаком.

Корректный подход состоит в том, чтобы отделять факты от мнений и интерпретаций. Факт таков, что приписывание фразы «Признание — царица доказательств» Вышинскому — это ошибка, миф. А то, какими принципами прокурор руководствовался и на каких основаниях выстраивал свои обвинительные речи на реальных процессах, несложно узнать, прочитав эти многочисленные опубликованные речи и труды профессиональных историков, изучавших сами процессы.

Вывод — неверная атрибуция цитаты.

\ с просторов \

0 комментариев