Чехия «высекла» себя тремя неувязками в версии о «Петрове и Боширове»

Свеженазначенный глава МИД Чехии Якуб Кулганек заявил 22 апреля, что Прага может потребовать от Москвы материальную компенсацию за разрушения от взрывов во Врбетице, прогремевших в октябре и декабре 2014 года. Чешские власти утверждают, будто доказательства причастности российских спецслужб к взрывам «предельно очевидны», однако до сих пор не рассекретили свое расследование.

Такой подход уже получил оценку со стороны России. Официальный представитель МИД РФ Мария Захарова назвала тот факт, что Прага не публикует доклад о взрыве, «доказательством лжи и фейков».

А был ли Попа?

До сих пор обвинения Праги в адрес российских граждан Александра Петрова и Руслана Боширова предельно неконкретны. В понедельник премьер-министр Чехии Андрей Бабиш заявил на пресс-конференции, что еще не время раскрывать карты — расследование продолжается.

Однако часть картины произошедшего семь лет тому назад уже известна по утечкам в прессу. Оказалось, что к моменту первого взрыва на складах в 9:25 утра 16 октября 2014 года Петров и Боширов уже находились в аэропорту Праги, поскольку их самолет вылетал в Москву в 10 утра. Таким образом, они просто физически не могли быть во Врбетице тем утром. А во время второго взрыва, произошедшего 3 декабря, их и вовсе не было в Чехии.

Эту неувязку пришлось объяснять на пресс-конференции министру иностранных дел Яну Гамачеку. Он заявил, что при первом, октябрьском взрыве «произошло нечто, что не было запланировано», а ситуацию со взрывом 3 декабря и вовсе не смог внятно прояснить.

Такие заявления главы МИД явно противоречили официальному сообщению полиции Чехии, которое звучало так:

«Полиция Чешской Республики, Национальный центр по борьбе с организованной преступностью Службы уголовной полиции и расследований (NCOZ) в связи с расследованием обстоятельств тяжкого преступления запрашивает помощь в поиске двух лиц, которые с 11 по 16 октября 2014 находились на территории Чехии, сначала посетив Прагу, затем Моравскосилезский край и Злинский край. Лица использовали как минимум два удостоверения личности, когда впервые заявили о себе с двумя российскими паспортами на имя Александра Петрова, род. 13 июля 1979 г., и Руслана Боширова, род. 12 апреля 1978 г., впоследствии передвигаясь по молдавскому паспорту на имя Николая Попа, род. 18 июля 1979 г., и паспорту Таджикистана на имя Табарова Руслана, род. 23 октября 1975 г.».

С паспортом «молдаванина» Николая Попа так и вовсе возникла легко проверяемая неувязка: в Республике Молдова каждый гражданин может сам проверить свой идентификационный номер на сайте Агентства государственных услуг (АГУ). Этот номер уникален и идет с человеком от рождения до самой смерти, сохраняясь в базе и впоследствии.

При использовании идентификационного кода Николая Попа, указанного в предоставленном Прагой паспорте, сайт АГУ выдает, что такой код не существует, а во второй графе — что человека с таким кодом нет в живых.
Официальная позиция Кишинева, озвученная представителями АГУ, состоит в том, что молдавский паспорт, который предположительно использовался российским гражданином Петровым с именем «Николай Попа», был выдан на другого человека, имя и фамилию которого представители АГУ назвать отказались.

В Молдавии утверждают, что эта информация «представляет собой персональные данные, разглашение которых осуществляется только с согласия субъекта персональных данных». Но если бы паспорт «Николая Попы» был выдан реальному человеку и на нем просто переклеили новую фотографию, то идентификационный номер все равно указывал бы на настоящего владельца документа! Как следствие, при поиске через сайт АГУ этот код был бы действительным, а вторая графа показала бы дату рождения реального гражданина Республики Молдова.

В действительности же, как можно убедиться, запрос показывает, что в Молдавии никогда не существовало такого идентификационного кода. Наиболее вероятно, что чехи его придумали. Или, скорее всего, они получили от Кишинева в виде «кода» набор несуществующих цифр, чтобы те случайно не совпали с номером реального человека. А вносивший этот набор цифр в базу АГУ специалист сразу же пометил такого «виртуального молдаванина» умершим, чтобы он не создавал помех при работе с базой.

Стоит отметить, что если бы спецслужбы России действительно хотели взорвать что-то в Чехии под молдавским прикрытием, то паспорт РМ можно было совершенно без проблем достать в Приднестровье. После чего столь же легально получить через Кишинев загранпаспорт, причем с совершенно нормальным идентификационным кодом.
Так что пока главный вопрос по опубликованным паспортам звучит так: «А был ли Попа в Чехии — или это просто неумелый фотошоп Праги?»

Склады с «сюрпризом»

Второй аспект скандала начал разгораться тогда, когда со своими заявлениями выступили пострадавшие «коммерсанты» — компания Imex Group, арендовавшая склады в октябре-декабре 2014 года. Она заявила, что Петров и Боширов (или Попа и Табаров), согласно их сведениям, вовсе не были на складах во Врбетице! Ни 16 октября, ни за несколько дней до этого, ни тем более 3 декабря. Если только, как было сказано в заявлении Imex Group, они не пробрались туда «тайком, без ведома фирмы».

Что же это за проходной двор, куда можно «зайти тайком», но где хранятся несколько тысяч тонн боеприпасов?
И тут мы подходим к самому главному: в Чехии еще в мае 2016 года прошел всеми позабытый судебный процесс, на котором пятеро сотрудников компании Imex Group и связанных с нею компаний были обвинены в контрабанде оружия, нелегальной торговле вооружениями, хранении запрещенных видов оружия, в том числе противопехотных мин, а также в халатности и небрежном обращении со взрывчатыми веществами.

На процессе прозвучало, что эти частные компании приобрели в Венгрии в 2014 году «скопом» около 7000 тонн боеприпасов, в число которых попали 269 мин МОН-100 и 232 мины МОН-200. Это советское оружие, которое продавалось в связи с закрытием старых складов времен Варшавского договора, впоследствии с прибылью перепродавалось Imex Group в горячие точки по всему миру — в Сирию, Йемен, Афганистан, Ливию и на Украину.
Поскольку и Чехия, и Венгрия следуют нормам Оттавской конвенции, которая запрещает противопехотные мины, МОН-100 и МОН-200 с венгерских складов оказались, по сути, «вне закона» еще до их продажи и перевозки на склады во Врбетице.

Однако венгерский продавец поставил перед чешскими покупателями жесткое условие: или вы берете у меня все оружие, включая старые мины, или все 7000 тонн «оружейного винегрета» я вам не продаю.

В итоге чешская сторона приняла к себе указанные противопехотные мины, намереваясь впоследствии разобрать все МОН-100 и МОН-200 на тех самых складах, чтобы можно было использовать содержащиеся в них взрывчатые вещества. Согласно показаниям подсудимых, эти операции еще не были завершены к октябрю 2014 года, когда там прозвучали первые взрывы.

Фосфорные боеприпасы

До сих пор окончательный отчет по взрывам в Чехии не предан огласке: большая часть судебного процесса над владельцами складов шла в закрытом режиме. Более того, одно из главных свидетельств взрыва, а именно фотография горящего склада, сделанная пожарным расчетом, прибывшим по тревоге через 15 минут после первого возгорания, была опубликована лишь в 2018 году, уже после окончания процесса:

Ряд экспертов отметили, что на этой фотографии имеется ряд странных моментов. Это загадочные горящие объекты на траве перед складом и крупный горящий объект возле крайней левой, распахнутой двери. Судя по яркости их горения, речь может идти о каких-то самовоспламеняющихся зажигательных веществах, горящих с использованием кислорода из воздуха, например о фосфорных боеприпасах. О присутствии в складе горящего белого фосфора может свидетельствовать и белый дым, который валит из окон и дверей здания.

И тут стоит напомнить, что фосфорные боеприпасы запрещены протоколом III «О зажигательных вооружениях» к Женевской конвенции ООН 1980 года, а Венгрия и Чехия являются подписантами этого протокола. Поскольку указанные 7000 тонн венгерского «оружейного мусора» покупались Imex Group скопом и в большой спешке, не исключено, что в его число могли угодить и фосфорные боеприпасы. Их, вероятно, тоже пытались «утилизировать на месте» в такой же манере, как и противопехотные мины.

Подсудимые на процессе, кстати, подтвердили, что в средней части изображенного на фотографии склада действительно хранились авиабомбы, правда не снабженные взрывателями. Однако проблема в том, что температура самовозгорания белого фосфора составляет всего 40-60 °C, после чего его горение становится самоподдерживающимся, а температура достигает 1300 °C. Таким образом для начала пожара было достаточно одной лишь халатности обслуживающего персонала в результате незначительной ошибки.

Еще одной странностью является то, что двери склада распахнуты наружу. Это означает, что начальный взрыв, если он и произошел, был локализован именно внутри склада. Не выдерживает критики и версия о «нападении извне»: сам склад, кроме распахнутых дверей и начинающегося на крыше пожара, выглядит неповрежденным.

В любом случае, чешским властям стоит уже сейчас задуматься о том, насколько их версия о «причастности России ко взрыву» способна выдержать проверку на прочность по известным и легко доступным фактам. Пока все выглядит так, что Прага высекла сама себя вздорной версией о «Петрове и Боширове», полной фактических неувязок и откровенных фейков.